В ноябре 1971 года, в эпоху авиационной беспечности, когда у пассажиров толком не проверяли не то что багаж, а даже удостоверение личности, на борт «боинга», вылетавшего из Портленда в Сиэтл, зашел человек в темных очках, который зарегистрировался на рейс под именем Ди Би Купер. Во время полета он подозвал к себе стюардессу, показал бомбу в своем портфеле и потребовал 200 тысяч и четыре парашюта. В Сиэтле ему передали выкуп в обмен на высадку пассажиров. По требованию Купера самолет снова поднялся в воздух — и где-то над лесами Орегона Ди Би Купер выпрыгнул с парашютом и деньгами. Больше его никто никогда не видел. Или видел?

История этого странного преступления удивительна сама по себе, но воспоминания пилотов, стюардесс и следователей — далеко не самое интересное, что есть в фильме Джона Доуэра. Режиссера интересует не столько сам Ди Би Купер, сколько его мощнейший культурный миф: таинственный угонщик быстро стал в массовом сознании кем-то вроде Робин Гуда, отомстившего крупному бизнесу за рабочий класс; проник в книги, фильмы, песни — и головы людей, которые начали видеть загадочного беглеца в своих близких и знакомых. Кульминация фильма — что-то вроде документальной версии ключевой сцены кубриковского «Спартака», где разные люди, перебивая друг друга, заявляют: «Спартак — это я»; причем один из вариантов — очень убедительная история про то, как предполагаемый преступник сменил пол и стал работать в захолустном аэропорту. Возможно, мы так никогда и не узнаем, кем был Ди Би Купер, — но этот фильм очень хорошо объясняет, почему так много людей хотели бы им быть.